Открытый, свободный форум любителей истории Кубани, юга России

Ниже приведен фрагмент из мемуаров П.Г. Григоренко - "В подполье можно встретить только крыс"... прямая ссылка - http://militera.lib.ru/memo/russian/grigorenko/index.html где он коснулся вопроса по каскам в Красной Армии и Верхмата периода ВОВ. Кстати я тоже заметил, что и сейчас в наше время на фото, солдаты западных армий, в частности американцы в Ираке всегда в касках и бронежилетах... в тоже время наши в Чечне, как правило без касок - зимой лыжная черная шапка на голове, а летом типа пиратского платка... к чему это приводит в реальных боeвых условиях читайте ниже в воспоминаниях Петра Григоренко...

цитата:

К каскам во всей Советской Армии отношение было пренебрежительное. И восьмая наша дивизия не составляла исключения. Объезжая и обходя части, в том числе на переднем крае, я не встречал ни одного человека, кто носил бы каску. А я помнил разговор с киевским хирургом — профессором Костенко. Обрабатывая мою кость, он бил молотком по зубилу, как в свое время делал и я сам, снимая заусеницы с шейки паровозного ската. При этом он все время говорил, как будто я здесь присутствовал лишь в качестве его собеседника. И особенно его волновала каска. «Почти 80 процентов — говорил он — убитых и умерших от ран имеют поражения в голову. И все это люди не имевшие каски. Те, кто поражался в голову через каску, отделывались царапинами и контузиями, иногда тяжелыми. Но смерть при поражении головы через каску, исключение. Очень, очень редкое исключение. Выходит мы гибнем из-за отсутствия дисциплины. По сути мы самоубийцы, самоубийцы по расхлябанности».

И я решил тогда еще, как только попаду на фронт, в подчиненных мне войсках наведу порядок в отношении касок. Вот об этом я и заговорил с Леусенко. Рассказал все, что узнал от Костенко и добавил: «Да и на немцев посмотри. Ты видел, на передовой хоть одну немецкую голову без каски. Я обползал весь передний край — не видел ни одной».

— Ну, у немцев дисциплина. А у нас даже бравируют открытой головой. Вот я с вами говорю и поддерживаю идею, но по своей инициативе в полку каски не введу. Сразу же на всю армию прославлюсь как трус. А будет приказ, сумею заставить носить.

— А каски есть?

— Да, безусловно. Хозяйственники, что из брошенного собрали, а, что получили на пополнение утрат, и теперь берегут. Для них же это имущество.

— А нам надо, чтобы это не было имущество, а стало боевым обеспечивающим жизнь солдата средством.

— Эта теория, а я буду спрашивать как за имущество, боевое имущество, ибо иначе каски снова побросают.

Мы тогда оба не знали, что у немцев спрос за каски был более строгий. Там, за появление на передовой без каски на голове, судили как за членовредительство. Если б я знал это, то действовал бы более уверенно. Но узнал я сие только после войны. Тогда же, после разговора с Леусенко, я подготовил приказ, по которому весь рядовой состав и офицеры дивизии кроме штаба и тыла обязаны постоянно носить каски и положенное оружие. Офицеры кроме личного оружия должны иметь автоматы. Личный состав штаба и тыла дивизии при выезде в части и по тревоге одевают каски; офицеры, кроме личного оружия, берут автомат. Но легко было отдать приказ. Смирнов не спорил и сразу подписал. Но насколько же тяжелее было внедрить все это. Я ежедневно по нескольку часов проводил на передовой в каске и с автоматом на груди. Беседовал с солдатами и офицерами о значении касок. Приводил известные мне примеры. Строго взыскивал за нарушения. И Леусенко оказался прав. В тылах заговорили о начальнике штаба 3-й дивизии, как о человеке необстрелянном, трусоватом, как о чудаке, который, натягивая каску и навешивая на себя автомат хочет выглядеть старым закаленным воякой. Вскоре я узнал откуда и ветер этот дует.