"Ревнители" правды истории хотят уйти от признания того непреложного факта, что "красный террор" явился ответной, защитной, а потому справедливой мерой против белого террора, против вооруженного похода интервентов, против действий белогвардейцев и их сторонников в советском тылу с целью реставрации старого режима, что являлось самым масштабным проявлением белого террора. Таким законным правом на свою защиту пользовались (что тоже тщательно замалчивается) все предшествующие революции, в том числе английская, американская и Великая Французская буржуазные революции. И им это право ни один сторонник социального прогресса ни тогда, ни потом в укор не ставил. Но вот кое-кто хотел бы отказать нашей революции в праве на защиту.
Социальная направленность карательных мер Советской власти искажается преднамеренно и бесцеремонно, репрессии против тех, кто сознательно и целеустремленно участвовал в подготовке реставрации старого режима, свергнутого большинством народа, искусно проецируются на это самое большинство. При помощи такого фокуса вытаскивается на свет божий миф об "антинародном" характере большевистской власти, разгуливающий сегодня по страницам многих изданий. Что же касается тех, кто в обстановке ожесточенного противоборства случайно оказывался под угрозой репрессий, то Ленин постоянно заботился о том, чтобы карающий меч правосудия не опускался на головы невиновных. Достаточно обратиться к 50-54 томам его сочинений или документальному сборнику "В.И.Ленин и ВЧК" (М., 1982), где неопровержимо засвидетельствовано именно это. Многие тысячи освобожденных из-под ареста следственными органами или оправданных по суду ввиду их невиновности, а также амнистированных в связи с революционными праздниками за не столь тяжкие преступления подтверждают то же самое.
Но, пожалуй, самое поразительное в потоке публикаций против "красного террора" - это полный провал памяти в отношении белого террора.
Как известно, Октябрьская революция победила на редкость быстро и бескровно. Защищать Временное правительство нашлось еще меньше охотников, чем царское самодержавие. После установления Советской власти в обеих столицах Октябрь за 4 месяца триумфально прошествовал почти по всей огромной стране. Такого динамизма еще не знала ни одна из предшествующих революций. Благодаря огромному перевесу сил большевистские Советы брали власть в подавляющем большинстве мест мирно. Из 100 наиболее крупных пунктов (включая и губернские города) только в 16 вопрос о власти был решен вооруженным путем. У сторонников старой власти, подчеркивал Ленин, "не было никакой, ни политической, ни экономической опоры, и их нападение разбилось. Борьба с ними соединяла в себе не столько военные действия, сколько агитацию..." (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.36,с.95). Сила революции коренилась в том, что её творили миллионы.
Разумеется, как и в других революциях, сходящие со сцены классы и партии не пожелали добровольно уступать власть. Они попытались развязать в стране гражданскую войну. Мятеж Краснова-Керенского под Петроградом, восстание юнкеров в самой столице, кровавое побоище, учиненное сторонниками Временного правительства в Москве, заговор старого генералитета в Ставке, мятежи казачьих верхов на Дону, Кубани, Урале, антисоветские выступления националистических сил на окраинах - все это попытки воздвигнуть барьер на пути триумфального шествия Советской власти. Но тотальной гражданской войны, несмотря на отчаянные усилия меньшевиков, правых эсеров и стоявших за их спиной кадетов, не получилось.
Свое слово сказал народ, и пришлось им ретироваться по всему фронту. Первый раунд развязывания гражданской войны был проигран ими вчистую.
В этой связи необходимо восстановить правду о том, какую позицию заняла Советская власть по отношению к оппозиционным партиям и их сторонникам. Это принципиально важно ввиду множащихся мифов о большевиках как "насильниках" и "террористах".
Как известно, меньшевиков и эсеров со II Всероссийского съезда Советов никто не удалял. Они ушли сами, не желая подчиняться демократически выраженной воле большинства народа. "Им, - напоминал в те дни Ленин, - предлагали разделить власть... К участию в правительстве мы приглашали всех... Мы хотели советского коалиционного правительства. Мы из Совета не исключали никого. Если они не хотели совместной работы, тем хуже для них" (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.35, с. 36-37). С угрозами и бранью они удалились из Смольного в городскую думу спешно формировать "Комитет спасения родины и революции", чтобы начать ту самую гражданскую войну, в которой они обвиняли большевиков. Вот как оценил их действия живой свидетель тех событий меньшевик Н.Н.Суханов:
"Это был заговор, устроенный кучкой обанкротившихся политиканов - против Петербургского Совета, против законного Всероссийского съезда Советов, против подавляющего большинства народных масс, в котором они сами были так же неприметны, как в океане щепки и обломки разбитого бурей корабля" (Суханов Н. Записки о революции. Берлин-Пг.-М., 1923, кн.7, с. 287-288). Что верно, то верно!
Сразу после краха первых антисоветских мятежей Ленин заявил: "Мы не хотим гражданской войны: Мы против гражданской войны" (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т. 35, с. 53). И еще: "Нас упрекают, что мы применяем террор, но террор, какой применяли французские революционеры, которые гильотинировали безоружных людей, мы не применяем и, надеюсь, не будем применять" (там же, с.63). И в последующем Советская власть проявила по отношению к своим противникам актов гуманизма более чем достаточно. Имея на своей стороне поддержку огромного большинства населения, эта власть считала, что в соответствии с принципами демократии сопротивляющееся меньшинство должно признать выбор большинства и не разжигать в стране гражданскую войну. И она постоянно подкрепляла этот курс многочисленными актами прощения тех, кто прекращал борьбу или хотя бы заявлял об этом.
Мятежный генерал Краснов был подвергнут лишь домашнему аресту, а затем освобожден под честное слово впредь не поднимать руку на революцию. Где он потом оказался и что делал, хорошо известно. Отпустили юнкеров, оборонявших Зимний, а они, не переводя дыхания, 29 октября подняли восстание, чтобы открыть путь Краснову в столицу. Московских юнкеров, заливших кровью улицы города, даже не подвергли аресту и в соответствии с соглашением отпустили с миром по месту жительства. Вскоре многие из них объявились на Дону в рядах Добровольческой армии Деникина. Был отпущен на свободу даже один из главных виновников московского кровопролития председатель "Комитета общественной безопасности" эсер В.В.Руднев, а через год, в ноябре 1918 г., он уже в Яссах (Румыния) в составе белогвардейской делегации вместе с П.Н.Милюковым слезно умоляет "союзников" срочно начать военную интервенцию против РОФСР. В ноябре 1917 г. был раскрыт заговор, возглавляемый ярым черносотенцем В.М.Пуришкевичем. Улики налицо: подписанное им письмо Каледину, в котором говорилось: "Мы ждем вас сюда, генерал, и к моменту вашего прихода выступим со всеми наличными силами" (Красный архив, 1928, №1, с. 171). Характер "выступления" он определил так: "Надо начать со Смольного института и потом пройти по всем казармам и заводам, расстреливая солдат и рабочих массами" (там же, с. 183). Пуришкевич арестован, но вскоре: амнистирован в связи с праздником 1 Мая (1918 г.). Через год он в тех же Яссах агитирует за военную интервенцию, затем изо всех сил помогает Деникину в походе на Москву.
Командарм 5-й армии генерал В.Г.Болдырев за саботаж перемирия на фронте был осужден ревтрибуналом к заключению, но по той же майской амнистии великодушно помилован - и тут же поспешил в стан восточной контрреволюции. Вошел в состав Уфимской директории, стал главкомом её вооруженных сил. Генерал В.В.Марушевский, начальник генерального штаба, арестованный за саботаж, так сказать, "в крупных размерах", покаялся и собственноручно написал: "Современной власти считаю нужным подчиняться и исполнять её приказания". Но, освобожденный из-под ареста, не замедлил перебраться в захваченный интервентами Архангельск и стал ближайшим помощником белогвардейского генерала Миллера. Были освобождены арестованные в Зимнем министры-социалисты Временного правительства Н.А.Гвоздев, А.М.Никитин и С.Л.Маслов, но по достоинству великодушия новой власти не оценили. Вскоре два первых оказались в белогвардейском стане и как руководители кооперации Юга России выступали в качестве, так сказать, нештатных интендантов армии Деникина. К марту 1918 г. были выпущены из-под ареста, опять же под "честное слово", все активисты саботажнического "Союза союзов служащих государственных учреждений" во главе с его председателем. И подобным примерам - несть числа.
Такова правда, которую нынешние обличители большевиков предпочитают скрывать. До начала иностранной военной интервенции и гражданской войны, то есть до развертывания массированного белого террора, репрессивные меры Советской власти носили ограниченный и весьма либеральный характер, поскольку и натиск контрреволюционных сил на первом этапе был еще сравнительно слабым. Для тех, кто хочет честно разобраться в красном и белом терроре, эта взаимосвязь откроет глаза на многое. Вот некоторые свидетельства на этот счет.
Член ЦК меньшевистской партии Д.Далин, уже находясь в эмиграции, подтверждал: "И отнюдь не сразу они (т.е. большевики - П.Г.) вступили на путь террора. Странно вспоминать, что первые 5-6 месяцев Советской власти продолжала выходить оппозиционная печать, не только социалистическая, но и откровенно буржуазная. Первый случай смертной казни имел место только в мае 1918 г. На собраниях выступали все, кто хотел, почти не рискуя попасть в ЧК. "Советский строй" существовал, но без террора" (выделено мной, - П.Г.). По поводу последовавшего затем усиления репрессивных мер со стороны Советской власти он задавался вопросом: "Почему это произошло?" И отвечал: "Гражданская война дала действительно толчок развитию террора" (Далин Д. После войн и революций. Берлин, 1922, с. 24-25).
Глядел в корень и другой "непредвзятый" свидетель - дипломатический представитель Великобритании в РСФСР Р.Локкарт. Он, один из организаторов заговора "трех послов" (Локкарт - Нуланс - Френсис), позже признавал: "Петербургская жизнь носила в те недели довольно своеобразный характер. Той железной дисциплины, с которой правят ныне большевики (написано в начале 30-х гг. - П.Г.), не было тогда еще и в помине. Террора еще не существовало (это опять же к сведению "демократов" - П.Г.), нельзя было даже сказать, чтобы население боялось большевиков. Газеты большевистских противников еще выходили, и политика Советов подвергалась в них жесточайшим нападкам... В эту раннюю эпоху большевизма опасность для телесной неприкосновенности и жизни исходила не от правящей партии, а от анархистских банд...
Я нарочно упоминаю об этой первоначальной стадии сравнительной большевистской терпимости, потому что их последующая жестокость явилась следствием обостренной гражданской войны. В гражданской же войне немало повинны и союзники (Локкарт явно скромничает, преуменьшая их "заслуги" - П.Г.), вмешательство которых возбудило столько ложных надежд... Нашей политикой мы содействовали усилению террора и увеличению кровопролития" (Локкарт Р. Буря над Россией. Рига, 1933, с.227). И добавлял к сказанному: Алексеев, Деникин, Корнилов, Врангель изо всех сил стремились сбросить большевиков. Но... "для этой цели они, без поддержки из-за границы, были слишком слабы, потому что в их собственной стране они находили опору только в офицерстве, которое было само по себе уже очень ослаблено" (там же, с. 234; выделено мной - П.Г.).
Отправлено: 25.05.12 14:38. Заголовок: Как видим, ярые прот..
Как видим, ярые противники Советов Д.Далин и Р.Локкарт четко проясняют вопрос о причинах эскалации террора, в то время как "демократы" сегодня всячески его затемняют и при этом клянутся приверженностью правде истории.
А что же кадеты, эсеры, меньшевики? Считая себя носителями демократии, подчинились ли они воле большинства? Ничуть не бывало! Они без передышки приступили к подготовке нового раунда гражданской войны. Но, раз обжегшись, протрезвели, поняли: в одиночку не справиться, нужна иностранная поддержка, хотя понимали, что придется поплатиться национальным суверенитетом и многим другим, быть у хозяев в унизительной роли слуг. (Позже наиболее честные из них горько признаются в этом.) В соответствующих посольствах и консульствах их просьбы с готовностью принимаются, ибо интересы сторон во многом совпадают и прежде всего в главном - свалить власть Советов. Дьявольский альянс быстро обретает зловещий характер. Возникающие подпольно центры консолидации внутренних антисоветских сил: "Правый центр", отколовшийся от него "Национальный центр", "Союз возрождения России", савинковский "Союз защиты родины и свободы" - объединяют разношерстную публику, от монархистов до анархистов, под лозунгом: "Даешь интервенцию!". Свою деятельность они рассматривают как расчистку пути для последней.
Послушаем еще раз Локкарта: "Хикс (его помощник по разведке - П.Г.) служил посредником между мной и врагами большевиков. Они были представлены в Москве так называемым центром, имевшим левое и правое крыло, а кроме того, лигой спасения России, созданной Савинковым. Между этими двумя организациями происходили постоянно распри... Оба контрреволюционных органа были единодушны лишь в одном отношении - оба желали получить от союзников помощь деньгами и оружием... На протяжении многих недель финансирование их было предоставлено всецело французам. Политические агенты Алексеева и Деникина ставили мне в укор, что я отстраняюсь на задний план... Я принял часть финансирования на себя" (Локкарт Р. Указ. соч., с. 282). Еще больше подобных тайн мог бы поведать французский посол Нуланс. Частично о них рассказал сам Савинков, фактически состоявший у посла человеком для поручений (см. Дело Б.Савинкова. Л., 1924).
Локкарта красноречиво дополнил один из главарей "Союза возрождения России", эсеровский лидер А.Аргунов. Вышвырнутый Колчаком за границу и чудом спасшийся от расстрела, он, оказавшись в Париже, писал: "С самых первых шагов своей деятельности Союз вошел в правильные и частые сношения с представителями союзных миссий, находившихся в Москве, Петрограде и Вологде, главным образом при посредничестве французского посланника г.Нуланса. Представители союзников были подробно ознакомлены с задачами Союза и его составом и неоднократно выражали свою готовность всячески ему содействовать, вполне разделяя взгляды Союза как на задачи внутренней, так и внешней политики, причем заявления о содействии носили не частный, а официальный характер, так как сопровождались обычно ссылками на то, что образ действий этих представителей встречает одобрение со стороны их центральных правительств" (Аргунов А. Между двумя большевизмами. Париж, 1919, с.6).
Итак, планы различных "центров" и "союзов" одобрены, оружие припасено, заговорщики сорганизованы, первые десанты союзников в Мурманске и Владивостоке высадились. - Теперь пора действовать. В дело пускается 50-тысячный чехословацкий корпус, которому в штабах Антанты уже отведена роль "авангарда интервенционистских войск" в России. Эшелоны корпуса, эвакуировавшиеся по договору с Советским правительством на родину, в конце мая 1918 г., поднимают мятеж и в короткий срок свергают еще неокрепшую Советскую власть от Волги до Владивостока. И на всем их неимоверно длинном пути - расстрелянные, заточенные в тюрьмы, избитые до полусмерти. Французское правительство от имени всех союзников выражает корпусу благодарность (см. Документы внешней политики СССР, т. II, с. 384). Западная "демократия" дала свой первый кровавый урок. А сколько их еще впереди!
Гражданская война заполыхала на огромных пространствах России. Под защитой чехословацких штыков выбирались из потайных укрытий разрозненные и обессиленные противники революции. Одно за другим организуются антисоветские правительства - самарское, уфимское, уральское, сибирское и т.п., вооруженной опорой которых являлись те же чехословаки, на чьих плечах "лежала вся тяжесть борьбы, ибо они составляли к тому времени не менее 80% вооруженных сил, борющихся на фронте" (Аргунов А. Указ. соч., с.11).
Вскоре "союзники" приходят к выводу, что все эти "учредилки" и "директории", предводительствуемые эсерами и меньшевиками, лишь путаются под ногами, мешая осуществлению целей интервенции. Нужна военная диктатура. И вот уже при прямом участии английского батальона под командованием подполковника Д.Уорда 18 ноября 1918 г. в Омске, в кресло "верховного правителя" России усаживают адмирала А.В.Колчака. "Социалистам", верой и правдой служившим союзникам, учинили такой разгром, что лишь немногие унесли ноги из Сибири. Большинство же попало в колчаковскую мясорубку, из которой мало кто выбрался живым. На Севере под прикрытием войск интервентов тоже следует переворот по типу омского, и выброшенных за ненадобностью "социалистов" заменяет Колчак местного масштаба генерал Е.К.Миллер. Подобная же трансформация власти происходит и на других окраинах России. Тем временем с разных сторон высаживаются все новые контингенты войск интервентов - на юге России, на севере, в Закаспии, на Кавказе, Дальнем Востоке. Сегодня обличители большевиков делают вид, что всего этого не было.
В течение 1918-1920 гг. "союзники" двинули в Россию интервенционистскую армаду общей численностью более 850 тыс. человек, в том числе 140 тыс. английских, 140 тыс. французских, 175 тыс. японских (по уточненным данным), 14 тыс. американских. Если сюда приплюсовать, по меньшей мере 280 тыс. австро-германских захватчиков, то общая численность интервентов превысит 1 млн. человек (см. Исторический опыт трех российских революций" кн.3, с. 516). Вдумаемся в эту цифру: она заставляет содрогнуться. Даже если подходить к ней с современными мерками.
Что они делали на советской земле под прикрытием лицемерных заверений о "невмешательстве" в русские дела? Послушаем тогдашнего военного министра Великобритании У.Черчилля, ярого сторонника открытой интервенции: "Находились ли союзники в войне с Советской Россией? Разумеется, нет. Но советских людей они убивали, как только те попадались им на глаза; на русской земле они оставались в качестве завоевателей; они снабжали оружием врагов Советского правительства; они блокировали его порты; они топили его военные суда. Они горячо стремились к падению Советского правительства и строили планы его падения. Но объявить ему войну - это стыд! Интервенция - позор! Они продолжали повторять, что для них совершенно безразлично, как русские разрешают свои внутренние дела. Они желали оставаться беспристрастными и наносили удар за ударом" (Черчилль В. Мировой кризис. М.-Л., 1932. с. 157).
После таких признаний всякий честный человек согласится с Лениным, который подчеркивал: мировой империализм "вызвал у нас, в сущности говоря, гражданскую войну и виновен в её затягивании..." (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.39, с. 343).
Советская власть полностью сознавала, во что может обернуться гражданская война, усиленно раздуваемая мировым империализмом. Поэтому она делала все возможное, чтобы погасить огонь кровавой распри. С первого своего дня и до конца 1919 г. она 10 раз обращалась к правительствам стран Антанты и США - главным режиссерам и постановщикам кровавой трагедии в России - с призывом остановить кровопролитие. Чем же ответили оттуда, из бастионов западной демократии, за которую так ратовали эсеры и меньшевики? Черчилль со злорадством вспоминал: большевики напрасно бороздили эфир своими радиопосланиями: "ответом им было молчание" (Черчилль В. Указ. соч., с. 44).
Вильсона, Ллойд Джорджа и Клемансо вовсе не беспокоило то, что на земле Советской России льется кровь, они думали совсем о другом. Но продолжавшаяся драма очень тревожила Советское правительство, возглавляемое Лениным, и оно в поисках компромисса во имя прекращения кровопролития сделало до конца гражданской войны еще около 50 мирных предложений. И, увы, с тем же результатом. Так в чем же вина большевиков, на которых сегодня возлагают ответственность за войну в той же мере, что и на их противников? Может, в том, что они не сложили оружие? И не сдали завоеваний Октября, заплатив за это жизнью 200 тысяч своих достойнейших членов?
Еще несколько беглых штрихов к тому, что делали в советском тылу "социалисты". Не забудем: с середины 1918 г. Советская республика - в буквальном смысле осажденная врагами крепость. Черчилль с ликованием отмечал: 5/6 территории красных уже отвоевано, осталось поднажать - и красным "крышка". И "пятая колонна" "нажимает" с тыла. VIII-й совет партии правых эсеров (май 1918) берет курс на подготовку вооруженных восстаний, на срыв мира с Германией и приглашение войск Антанты. Савинков, по словам всезнающего Р.Локкарта, "понукаемый обещаниями французов, уже занял Ярославль, город на пути из Москвы в Архангельск", а его люди, кооперируясь с агентурой "Союза возрождения России", поднимают мятежи в Минске, Муроме, Ижевске, Воткинске и ряде других городов на путях, которыми "союзники" готовятся прошествовать к советской столице. Белый террор свирепствует вовсю: расстрелы, набитые арестованными тюрьмы, "баржи смерти". Локкарта, как и других "союзных" режиссеров этой трагедии, уже мучает головная боль: "Что станут делать союзники в завоеванной Москве, как сможет удержаться в России буржуазное правительство без нашей постоянной поддержки?" (Локкарт Р. Указ. соч., с. 304).
Террор коллективный (в виде заговоров и мятежей) дополняется индивидуальным. Боевая группа при ЦК правых эсеров повела настоящую охоту на большевистских руководителей. Убит В.Володарский, за ним М.С.Урицкий. И вот уже выстрел в Ленина. Как это делалось, можно прочесть в книге руководителя этих акций эсеровского боевика Г.Семенова (Васильева) "Военная и боевая работа партии эсеров за 1917-1918 гг." (Берлин, 1922). Свидетельство - из первых рук. Меньшевики же, согласно "разделению труда", ведут по большевикам огонь со страниц газет и с трибун митингов и собраний, подбивая рабочих на забастовки и обвиняя большевиков в голоде и разрухе. Как будто и то и другое не создавалось еще вчера Временным правительством с участием их министров. Больше всех неистовствует, пожалуй, Ю.Мартов. В момент, когда и в советскому тылу, и на фронте, и за линией фронта уже вовсю свирепствовал белый террор, он выпускает брошюру "Долой смертную казнь!" (М., 1918), которая вполне может служить учебником политического лицемерия. Заметьте: в такой момент - и ни слова о белом терроре, точь-в-точь как у сегодняшних обличителей большевиков. Мартов "запамятовал", что именно партия меньшевиков приложила руку к введению смертной казни на фронте в июле 1917 г. (которая была отменена первым же постановлением Советской власти). Тогда он почему-то не кричал "долой!". Наоборот, он клеймил тысячи солдат, отказавшихся идти в наступление, как "худших и несомненных преступников", "шпионов иностранных правительств". И это - об измученных до предела окопниках, которых в одной лишь 5-й армии Северного фронта было арестовано почти 13 тысяч (см. Источниковедение истории советского общества. М., 1954, с. 157). Теперь же, в 1918 этот "социал-демократ самой чистой пробы" хочет спровоцировать рабочих против большевиков и призвать: "Отнимите у них власть, которую вы сами им дали" (Мартов Л. Указ. соч., с. 9).
Перед разгулом белого террора во всех его зловещих ликах Советская власть, как и любая другая, законно избранная народом, не могла оставаться в бездействии. И она вынуждена была ответить объявлением "красного террора". Это было её законное право. "Английские буржуа забыли свой 1649, французы свой 1793 год, - писал тогда Ленин. - Террор был справедлив и законен, когда он применялся буржуазией в её пользу против феодалов. Террор стал чудовищен и преступен, когда его дерзнули применять рабочие и беднейшие крестьяне против буржуазии" (Ленин В.И. Полн. собр. соч., т.37,с.59).
В самом деле, и английские, и французские буржуазные революционеры не остановились перед применением террора против феодальной реакции и даже перед казнью своих монархов: Карла I - в Англии, Людовика XIV - во Франции. У нас же "демократическая" печать день и ночь проклинает "красный террор", и только его, и льет слезы о русском монархе, прозванном в народе "Кровавым".
Теперь самое время взглянуть в лицо белому террору, от которого лукаво отворачивались ревнители гласности и правды из "Огонька", "Московских новостей", "Литературной газеты" и пр. Нет, мы не последуем сомнительному примеру Д.А.Волкогонова и Ю.Феофанова, призвавших в "обвинители" красных... генерала Деникина и полукадета Мельгунова. Пусть о деяниях белых свидетельствуют сами же белые. Этих свидетельств - немалое количество. Откроем лишь некоторые из них.
Когда адмирал Колчак утверждался на троне, его опричники устроили не только большевикам, но и эсеро-меньшевистским деятелям директории такую кровавую баню, о которой уцелевшие в ней долгие годы вспоминали с содроганием. Один из них - член ЦК партии правых эсеров Д.Ф.Раков сумел переправить из тюрьмы за границу письмо, которое эсеровский центр в Париже опубликовал в 1920 г. в виде брошюры под названием "В застенках Колчака. Голос из Сибири".
Что же поведал мировой общественности этот голос? "Омск, - свидетельствовал Раков, - просто замер от ужаса. В то время, когда жены убитых товарищей день и ночь разыскивали в сибирских снегах их трупы, я продолжал мучительное свое сидение, не ведая, какой ужас творится за стенами гауптвахты. Убитых... было бесконечное множество, во всяком случае, не меньше 2500 человек.
Целые возы трупов провозили по городу, как возят зимой бараньи и свиные туши. Пострадали главным образом солдаты местного гарнизона и рабочие..." (с.16-17).
А вот сцены колчаковских расправ, набросанные, так сказать, с натуры: "Само убийство представляет картину настолько дикую и страшную, что трудно о ней говорить даже людям, видавшим немало ужасов и в прошлом, и в настоящем. Несчастных раздели, оставили лишь в одном белье: убийцам, очевидно, понадобились их одежды. Били всеми родами оружия, за исключением артиллерии: били прикладами, кололи штыками, рубили шашками, стреляли в них из винтовок и револьверов. При казни присутствовали не только исполнители, но также и зрители. На глазах этой публики Н.Фомину (эсеру - П.Г.) нанесли 13 ран, из которых лишь 2 огнестрельные. Ему, еще живому, шашками пытались отрубить руки, но шашки, по-видимому, были тупые, получились глубокие раны на плечах и под мышками. Мне трудно, тяжело теперь описывать, как мучили, издевались, пытали наших товарищей" (с.20-21).
Далее следует рассказ об одном из бесчисленных колчаковских застенков. "Тюрьма рассчитана на 250 человек, а в мое время там сидело больше тысячи... Главное население тюрьмы - большевистские комиссары всех родов и видов, красногвардейцы, солдаты, офицеры - все за прифронтовым военно-полевым судом, все люди, ждущие смертных приговоров. Атмосфера напряжена до крайности. Очень удручающее впечатление производили солдаты, арестованные за участие в большевистском восстании 22 декабря. Все это молодые сибирские крестьянские парни, никакого отношения ни к большевикам, ни к большевизму не имеющие. Тюремная обстановка, близость неминуемой смерти сделали из них ходячих мертвецов с темными землистыми лицами. Вся эта масса все-таки ждет спасения от новых большевистских восстаний" (с.29-30).
Не только тюрьмы, но и вся Сибирь полнилась ужасами расправ. Против партизан Енисейской губернии Колчак направил генерала-карателя Розанова. "Началось нечто неописуемое, - сообщает Раков. - Розанов объявил, что за каждого убитого солдата его отряда будут неуклонно расстреливаться десять человек из сидевших в тюрьме большевиков, которые все были объявлены заложниками. Несмотря на протесты союзников, было расстреляно 49 заложников в одной только Красноярской тюрьме. Наряду с большевиками расстреливались и эсеры... Усмирение Розанов повел "японским" способом. Захваченное у большевиков селение подвергалось грабежу, население или выпарывалось поголовно или расстреливалось: не щадили ни стариков, ни женщин. Наиболее подозрительные по большевизму селения просто сжигались. Естественно, что при приближении розановских отрядов, по крайней мере, мужское население разбегалось по тайге, невольно пополняя собой отряды повстанцев" (с.41).
Такие же сцены Дантова ада происходили по всей Сибири и Дальнему Востоку, где полыхал огонь партизанской войны в ответ на террор колчаковцев.
Но, может быть, эсеровский свидетель Раков, испытавший все "прелести" колчаковщины, был слишком эмоционален и наговорил лишнего? Нет, не наговорил. Перелистаем дневник барона А.Будберга - как-никак военный министр Колчака. О чем же поведал барон, писавший не для печати, а так сказать, исповедуясь перед самим собой? Колчаковский режим предстает со страниц дневника без грима. Наблюдая эту самую власть, барон негодует: "Даже разумный и беспристрастный правый... брезгливо отшатнется от какого-либо здесь сотрудничества, ибо ничто не может заставить сочувствовать этой грязи; тут и изменить даже ничего нельзя, ибо против искренней идеи порядка и закона поднимаются чудовищно разрастающиеся здесь подлость, трусость, честолюбие, корыстолюбие и прочие прелести" (см. Архив русской революции. Берлин, т.XIII, с.221). И еще: "Старый режим распускается самым махровым цветом в самых гнусных своих проявлениях..." (Там же, с.221). Прав был Ленин, когда писал, что Колчаки и Деникины несут на своих штыках власть, которая "хуже царской".
Всех тех, кто специализируется на изобличении советских "чрезвычаек", барон Будберг приглашает заглянуть в колчаковскую контрразведку. "Здесь контрразведка - это огромнейшее учреждение, пригревающее целые толпы шкурников, авантюристов и отбросов покойной охранки, ничтожное по производительной работе, но насквозь пропитанное худшими традициями прежних охранников, сыщиков и жандармов. Все это прикрывается самыми высокими лозунгами борьбы за спасение родины, и под этим покровом царят разврат, насилие, растраты казенных сумм и самый дикий произвол" (там же, т.XIV, с.301). Читатели, вероятно, не забыли, что это свидетельствует военный министр Колчака и что речь идет об острейшем оружии белого террора.
Откровенно рассказал барон и о том, что уральские и сибирские крестьяне, загоняемые в колчаковское воинство под страхом смерти и расправ, не хотят служить этому режиму. Они хотят восстановления той власти, которая дала им землю и многое сверх того. Именно этим объяснялись те десятки подлинно геройских восстаний в тылу Колчака и не менее геройские действия партизанских армий от Урала до Тихого океана общей численностью до 200 тысяч человек плюс миллионов их поддерживающих? Нет, не считали эти сотни тысяч и миллионы, шедшие на смерть и пытки, свою войну против террористического режима бессмысленной. А вот бывший начальник Института военной истории считает. Странно получается, не правда ли?
Теперь о том, что досталось на долю многострадального народа, оказавшегося в "Колчакии". В дневнике Будберга читаем: "Калмыковские спасители (речь идет об отрядах уссурийского казачьего атамана Калмыкова. - П.Г.) показывают Никольску и Хабаровску, что такое новый режим; всюду идут аресты, расстрелы плюс, конечно, обильное аннексирование денежных эквивалентов в обширные карманы спасителей. Союзникам и японцам все это известно, но мер никаких не принимается. Про подвиги калмыковцев рассказывают такие чудовищные вещи, что не хочется верить" (т.XIII, с.258). Например: "Приехавшие из отрядов дегенераты похваляются, что во время карательных экспедиций они отдавали большевиков на расправу китайцам, предварительно перерезав пленным сухожилия под коленями ("чтобы не убежали"); хвастаются также, что закапывали большевиков живыми, с устилом дна ямы внутренностями, выпущенными из закапываемых ("чтобы мягче было лежать")" (с.250).
Так поступал атаман Калмыков - "младший брат" забайкальского атамана Семенова. А чем занимался "старший брат"? Вот откровенное признание командующего американскими войсками в Сибири генерала В.Гревса: "Действия этих (семеновских. - П.Г.) казаков и других колчаковских начальников, совершавшиеся под покровительством иностранных войск, являлись богатейшей почвой, какую только можно было подготовить для большевизма, жестокости были такого рода, что они, несомненно, будут вспоминаться и пересказываться среди русского народа через 50 лет после их свершения" (Гревс В. Американская авантюра в Сибири. М., 1932, с. 238).
А вот еще одно признание - политических руководителей чехословацкого корпуса Б.Павлу и В.Гирсы, сделанное ими в официальном меморандуме союзникам (ноябрь 1919 г.). Желая умыть руки после всех кровавых деяний и поскорее выбраться из Сибири ввиду полного краха колчаковщины, они заявляли: "Под защитой чехословацких штыков местные русские военные органы позволяют себе действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание деревень, избиение мирных русских граждан целыми сотнями, расстрелы без суда представителей демократии по простому подозрению в политической неблагонадежности составляют обычное явление, и ответственность за все перед судом народов всего мира ложится на нас: почему мы, имея военную силу, не воспротивились этому беззаконию". Да, почему? Оказывается, вследствие "нейтралитета и невмешательства во внутренние русские дела" (см. Колчаковщина. Из белых мемуаров, Л., 1930, с. 134). Подобному лицемерию мог бы позавидовать Макиавелли. Породить колчаковщину, держать её своей силой на фронте, а позже охранять её в тылу от восстающего населения - и это именуется "невмешательством" в русские дела?
Неизмеримо честнее оказались те рядовые легионеры, которые летом 1919 г. были арестованы за отказ быть палачами сибирских рабочих и крестьян. "За кровь, которая течет ныне на необозримых полях братоубийственной войны в России, - заявляли они, - чехословаки несут наибольшую ответственность; за эту кровь должна отвечать чехословацкая армия в Сибири, которая с ужасом отворачивается от дел рук своих" (Цит. по: Клеванский А.Х. Чехословацкие интернационалисты и проданный корпус. М., 1965, с. 324).
А вот "дела рук" интервентов и белогвардейцев в цифровом выражении по одной лишь Екатеринбургской губернии (согласно официальному сообщению): "Колчаковскими властями расстреляно минимум 25 тысяч. В одних кизеловских копях расстреляно и заживо погребено не менее 8 тысяч; в Тагильском и Надеждинском районах расстрелянных и замученных около 10 тысяч; в Екатеринбургском и других уездах не менее 8 тысяч. Перепорото около 10% двухмиллионного населения. Пороли мужчин, женщин и детей" (см. Колчаковщина. Сборник, Екатеринбург, 1927, с.150). Если учесть, что в "Колчакию" входило еще 11 губерний и областей, то трудно даже вообразить масштабы кровавой оргии, разыгравшейся на востоке страны.
Таков портрет колчаковщины, нарисованный её творцами или свидетелями. А ведь такие "порядки" Колчак и те, кто его направлял, хотели утвердить по всей России. Уже наготове стоял в Омске белый конь, на котором "верховный правитель" планировал въехать под колокольный звон в Москву.
Был и другой претендент на престол. И тоже сидел наготове на белом коне, но уже под Тулой. Это - генерал Деникин. И порядки, которые он нес с собой, как две капли воды были похожи на колчаковские. Желающих убедиться в этом отсылаем к свидетельским показаниям сподвижников Деникина или тех, кто был очевидцем кровавых дел его войск. Это - ярый монархист Н.Н.Львов ("Белое движение". Белград, 1924); видный деникинский военный корреспондент Г.Н.Раковский ("В стане белых". Константинополь, 1920; "Конец белых". Прага, 1921); генерал П.Н.Врангель (Воспоминания в журнале "Белое дело", Берлин, т.6); двухтомный документальный труд "Погромы Добровольческой армии на Украине в 1919-1920 гг." (Берлин, 1932); наконец... сам А.И.Деникин с его пятитомником "Очерки русской смуты". О последнем следует сказать особо. Начисто проиграв войну против большевиков, обиженный черной неблагодарностью союзников, крайне огорченный и разочарованный, генерал в эмиграции подвел итоги своим деяниям.
В книге достаточно мест, где генерал не брал греха на душу и говорил правду. Например, глава из 4-го тома под названием "Моральный облик армии, черные страницы" и ряд других. Из них явствует много такого, что будет весьма полезно знать всем, кто сегодня ищет правду.
Вот, к примеру, сюжет, который генерал будто специально адресует тем, кто сегодня срывается с голоса, доказывая, что ЧК - это якобы дьявольское изобретение большевиков. Послушаем: "За войсками следом шла контрразведка. Никогда еще этот институт не получал такого широкого применения, как в минувший период гражданской войны. Его создавали у себя не только высшие штабы, военные губернаторы, почти каждая воинская часть, политические организации, донское, кубанское и терское правительства, наконец, даже... отделы пропаганды. Это было какое-то поветрие, болезненная мания, созданная разлитым по стране взаимным недоверием и подозрительностью.
...Должен сказать, что эти органы, покрыв густой сетью территорию Юга, были иногда(?) очагами провокаций и организованного грабежа. Особенно прославились в этом отношении контрразведка Киева, Харькова, Одессы, Ростова (донская)" (цитируется по тексту XI главы 4-го тома). Да, трудящиеся названных и многих других городов запомнили "работу" этих органов навсегда. Свой пятитомник Деникин завершает таким признанием: "шел пир во время чумы, возбуждая злобу и отвращение в сторонних зрителях, придавленных нуждой"
Отправлено: 25.05.12 14:41. Заголовок: а вот и бедненькие ю..
а вот и бедненькие юнкера отличились...
Начальнику артиллерии Московского военного округа
Начальник Московского артиллер. склада 8 ноября 1917 г. №79390
О чрезвычайных происшествиях
Рапорт
Доношу о событиях, разыгравшихся в Кремле и арсенале с 26 октября по 3 ноября в моем присутствии.
26 октября утром в Кремль прибыл назначенный Военно-Революционным Комитетом комиссар Кремля Ярославский и комиссар арсенала по выдаче оружия прапорщик Берзин. Последний потребовал об отпуске из склада 1700 винтовок по наряду Революционного комитета. Так как оружие стало разбираться самовольно, то прибывшим вр. и. д. начальника склада полковником Лазаревым был собран комитет, в который приглашен прапорщик Берзин, предъявивший свой мандат. Было постановлено, что склад подчиняется распоряжениям Военно-Революционного Комитета, но чтобы каждое требование на оружие было засвидетельствовано прапорщиком Берзиным, который и расписывался в получении наряда оружия. Винтовки грузились на 3 грузовых автомобилях, но вывезены из Кремля не были и впоследствии поступили в распоряжение отряда юнкеров и бьющегося на вооружении белой гвардии, прибывшего ударного батальона и пр. Также были выданы винтовки одной роте (6-й) 56-го пех. полка, не имеющей оружия. Отпуск производился в порядке. Вечером было отпущено 12 пулеметов, пулеметные ленты и около 70.000 винтовочных патронов. День 27 октября прошел спокойно. В 7 час. веч. пропуск в Троицкие ворота был прекращен. Прочие ворота были заперты накануне. Ночью было несколько выстрелов. В 8 час. утра 28 октября Троицкие ворота были отперты прапорщиком Берзиным и впущены в Кремль юнкера. Прапорщик Берзин был избит и арестован. Тотчас же юнкера заняли Кремль, поставили у Троицких ворот 2 пулемета и броневой автомобиль и стали выгонять из казарм склада и 56-го пех. запасного полка солдат, понуждая прикладами и угрозами. Солдаты склада в числе 500 чел. были построены без оружия перед воротами арсенала. Несколько юнкеров делали расчет. В это время раздалось откуда-то несколько выстрелов, затем юнкера открыли огонь из пулеметов и орудия от Троицких ворот. Выстроенные без оружия солдаты склада падали, как подкошенные, раздались крики и вопли, все бросились обратно в ворота арсенала, но открыта была только узкая калитка, перед которой образовалась гора мертвых тел, раненых, потоптанных и здоровых, старающихся перелезть через калитку; минут через пять огонь прекратился.
Отведя несколько раненых в помещенный во дворе лазарет, я вызвал медицинский персонал. Приемный покой был наполнен ранеными. Двое из них тут же скончались. Я отвел в лазарет Потешного дворца всех, кто мог сам двигаться, а прибывший автомобиль скорой помощи стал понемногу забирать тяжело раненых. Осмотрев убитых около ворот, я установил личность 12 солдат, двое остались неопознанными. В то же время юнкера стали вновь выгонять всех солдат из казарм, заставляя их держать руки вверх, и в таком виде отправляли во двор окружного суда. Солдаты были уверены, что их ведут опять на расстрел, но я их успокаивал. Я просил разрешения начальника отряда послать солдатам обед, но в этом было отказано. Вечером я просил отпустить солдат склада в казармы за моим ручательством, на что последовало разрешение. Я пошел в окружной суд, собрал своих солдат и объявил, что их отпускают под мое честное слово, что никто из них не выйдет из казарм и не возьмет оружия. Все обещали. Но едва солдаты подошли к воротам, а часть уже даже вошла, как их остановили по протесту юнкеров и повели в казарму 56-го полка. Следующие дни прошли в непрерывной перестрелке юнкеров с осаждающими Кремль солдатами и Красной гвардией, причем участвовали пулеметы и артиллерия. В Кремле орудия стояли около соборов и перемещались иногда к Троицким и Боровицким воротам. В зданиях склада устроен был продовольственный склад, к заведыванию которым были привлечены от склада все наличные чиновники: надв. советник Вершканский, чиновник Фрейт Берг и Кириллов. Из них Вершканский и Кириллов посылались для реквизиции продуктов, подвергаясь обстрелу из винтовок и пулеметов. С 31 октября Кремль начала громить тяжелая артиллерия. Разрушены: часть Малого Николаевского дворца, Чудов монастырь; повреждены сильно стены храма 12 апостолов, поврежден Успенский собор, колокольня Ивана Великого. В Оружейную палату одна попала пуля. В казарму склада 2 ноября прибыла II школа прапорщиков в числе 200 чел., не пожелавшая участвовать в вооруженном столкновении, отдавшая в склад оружие. С наступлением темноты 2 ноября отряд юнкеров стал очищать Кремль. Часть арестованных в окружном суде наших солдат и солдат 56-го пех. полка были мною выведены из казармы склада. 3 ноября стрельба прекратилась, но неожиданным пушечным выстрелом пробита стена казарм склада и ранено 6 сдавшихся юнкеров I школы. Освобожденные из-под ареста и пришедшие из города солдаты склада понемногу возвращаются в склад, но правильное функционирование склада еще не скоро восстановится. Денежный ящик склада все время охранялся бессменным караулом Московской местной артиллерийской команды и ныне принят казначеем склада в моем присутствии в полной исправности. За время пребывания в Кремле юнкера все время вторгались в расположение склада, требовали выдачи револьверов, врывались в отдел оружия, где взломали все шкафы и двери, разобрали все дела и бумаги, вскрыли в управлении склада казенные письма, во дворе взламывались все ящики, растаскали кинжалы, несмотря на мои требования удалиться и угрозы о предании суду. С 3 ноября в Кремль вновь назначен комиссар от Воен.-рев. Комитета и вновь производится выдача оружия Красной гвардии. Возвратившиеся арестованные солдаты склада заявляют, что юнкера при обыске отобрали у них кошельки с деньгами. Список убитых и раненых представляю. Возможно, что имеются потери из числа невозвратившихся, и неизвестно, где находятся.
Подлинный подписал генерал-майор
Кайгородов
(Октябрь в Москве (материалы московского Военно-Революционного Комитета. Октябрь-ноябрь 1917 г.) // Борьба классов. 1931. №6-7. С.98-100).
Отправлено: 25.05.12 15:49. Заголовок: volodan пишет: по б..
volodan пишет:
цитата:
по белому террору подобных актов не меньше.... но нынче мода на красный террор
Спасибо за ссылку! Прочитал от начала до конца - многое для себя подчерпнул!
Я не хочу занимать чью-то позицию, так как всего мы не знаем, да и не узнаем никогда!
Но хотелось бы сказать, что "Благие" Цели Революции или Братоубийства или Гражданской войны или репресий и т.д. - под каким бы они соусом не подавались народу тогда или сейчас или в будущем, совершенно не оправдывают их ужасные последствия. Организаторы этих событий - "Творцы истории" - эти люди, что Красные, что Белые - были готовы изначально к тому, что будут стоять по пояс в крови РУССКОГО народа.
Б.Н.Берендюков О ВОССТАНИИ КАЗАКОВ- ЛИНЕЙЦЕВ В 1920 ГОДУ К апрелю 1920 года остатки Добровольческой армии покинули территорию Кубанского Казачьего войска, и на Северном Кавказе установилась Советская власть. Но отдельные разрозненные отряды белых продолжали сопротивление большевикам. Самым крупным повстанческим движением белых, охватившим Баталпашинский, Лабинский и Майкопский отделы, было восстание казаков под командованием генерала Фостикова. Недавно опубликованные отдельные страницы дневников генерала в общеказачьей газете "Станица" №2 и альманахе "Белая гвардия" №6 за 2002 год (изд. "Посев") дают возможность ознакомиться подробнее с этими событиями. Фостиков Михаил Архипович (1886-1966) родился в станице Баталпашинской в казачьей семье. Начал службу в 1-ом Лабинском полку в 1907 году. Во время первой мировой войны воевал на Кавказском фронте. Активный участник белого движения на Юге России. В феврале 1920 года, после очередного ранения, в чине генерал-майора эвакуируется в Армавир на лечение. При приближении фронта, еще не долечившись, уходит с отступающими частями белых в предгорья Северного Кавказа. Прячась от большевиков, он скрывался в Преображенском монастыре (в Карачае, на реке Теберда) В конце мая 1920 года Фостиков создает повстанческий отряд из казаков станиц Беломечетинской, Баталпашинской и Усть- Джигутинской численностью 98 человек (10 офицеров и 88 казаков). Приток повстанцев быстро увеличивается и уже 18 июня Фостиков формирует воинское образование, получившее название "Армия возрождения России". В состав "Армии" вошли конные части: - 1-ый Хоперский полк из казаков Баталпашинского отдела (135 человек, 5 пулеметов), командир полка есаул Ларионов%253b - 1-ый Лабинский полк из казаков Лабинского отдела (150 человек, 2 пулемета), командир полка есаул Ковалев%253b - Терский отряд (95 человек). Все пешие казаки сводятся в 6- ой Кубанский пластунский батальон (48 человек), командир есаул Балуев. 1-ый Лабинский и 1-ый Хоперский полки сведены в Конную бригаду, командир полковник Старицкий. Создан штаб армии, начальник штаба полковник Туполев, зав. административно- политическим отделом - полковник Проскурин. Для установления армейской строгой дисциплины принято постановление, в котором перечислялись преступления, за которые повстанцы подвергались смертной казни: побег с позиций, побег из отряда, неподчинение приказам, грабеж, пьянство, насилие и оскорбление религии. Первый бой с двумя полками красных был дан 4 июля между ст. Красногорской и Кардоникской. Противник был разгромлен, взято 10 пулеметов, 300 винтовок, около двухсот лошадей, много патронов. Потери в живой силе: у красных убито свыше 100 человек, у повстанцев - 5 человек раненых, ни одного убитого. Этот бой в результате морального подъема, повстанческих частей и признания жителей, привлек новых бойцов. К августу месяцу "Армия возрождения Россини" насчитывала в своих рядах около 12 тысяч человек. В течение июля - августа были освобождены от большевиков ст. Зеленчукская, Баталпашинская, Беломечетинская, Курсавка, Исправная, Передовая, Удобная, Отрадная, Преградная, Псебайская, Попутная, Вознесенская, Каладжинская, Зассовская, Владимирская, Суворовская, Воровсколесская, Царская, Андрюковская и др. В станицах вводится атаманское правление и выбираются административные комиссии, осуществляется сбор зерна, муки и продуктов для армии. Для усиления полков Красной армии, действующей против повстанцев, большевики направили дополнительные силы. Против повстанцев действовали по линии Армавир - Майкоп части 14-ой советской дивизии, 12-ой конной дивизии, 22-ой и 34-ой пехотных дивизий%253b на линии Баталпашинск - Невиномысская 304-ый и 306- ой пехотные полки, курсанты пехотного училища, 12-ая советская Кавказская дивизия. У красных появляется большое количество орудий, бронеавтомобилей и даже воздушный флот. Постепенно инициатива переходит к Красной Армии. Положение повстанцев с боеприпасами становится все хуже и хуже: закончились снаряды, количество патронов на бойца уменьшается до 10-15 штук. Отправленное донесение генералу Врангелю в Крым с просьбой спешно помочь боевыми припасами и оружием осталось без ответа. Такое положение заставило генерала Фостикова отступить и во избежание неоправданных жертв позволить желающим казакам вернуться в свои станицы, а остальным пробиваться к Черноморскому побережью. В течении всего сентября повстанцы с боями продвигались к морю и лишь 28 сентября около 5 тысяч казаков армии генерала Фостикова достигли Гагринского пограничного поста и были интернированы грузинским правительством. Чрезвычайные усилия приложил генерал, чтобы его армия не была выдана большевикам, а на транспортных кораблях генерала Врангеля была вывезена в Крым
ТРАГЕДИЯ В БЕЗВОДНОЙ Отголоски минувших событий Два чувства равно близки нам - В них обретает сердце пищу: Любовь к родному пепелищу, Любовь к отеческим гробам... А. С. Пушкин Пожалуй, не подыщешь более подходящих слов для умирающей станицы Безводной, расположившейся в живописном уголке Кубани, в предгорьях Майкопского района. Душевную боль вызывает трагедия, произошедшая здесь 27 сентября 1920 года, и как последствие ''светлого будущего'' - вымирание ''неперспективной'' станицы. ''Упокой, Господи, души убиенных раб Твоих...'' - неслось за окраиной станицы, где на берегу реки Працюха 78 лет назад в праздничный день воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня было порубано 64 жителя станиц Курджипская и Дагестанская карателями конной армии Буденного. ''25 сентября 1920 года вооруженный отряд карателей из кавалерии 1-й Конной армии Буденного, - так описывает результат своего расследования сын убиенного казака Василий Трофимович Четвериков, - под командой Петрова и комиссара Перепелица поздним вечером пришел в станицу Курджипскую из г. Майкопа под черным флагом и был размещен в укрытии - за церковью, за атаманской конюшней. Срочно был созван ревком станицы в составе председателя - Прокофия Химина и членов ревкома - Литвинова, Хорольского. По приказу Петрова они безропотно составили список казаков, будущих жертв акции устрашения. Набатным звоном церковного колокола созвали станичников. Как все собрались у правления, карательный отряд с саблями наголо, внезапно выехав из укрытия, оцепил толпу. На высокие ступени правления вышли Петров, Перепелица и ревкомовцы. Оцепеневшая толпа стояла в страхе и ждала своей участи. Петров объявил: ''Кого зачитают - заходи в правление!'' Список зачитывал Хорольский, как самый грамотный, он его и писал. Так были взяты 80 человек казаков разных возрастов, в их числе и станичный священник. Арестованных загнали в ''холодную'', закрыли под усиленной охраной. В этом списке оказались мой отец - Трофим Матвеевич Четвериков, 21 года, и мой дед по матери Александр Ильич Белоусов. Мне тогда было полтора года. Затем, чтобы нагнать больше страху на станичников, вывели из правления арестованного за какие-то провинности красноармейца и на глазах испуганной толпы расстреляли. После чего Петров объявил: ''Всем разойтись по домам и быстро!'' Толпу как ветром сдуло. После такого обращения ни у кого из родственников не нашлось смелости спросить: ''А за что их взяли?'' Или: ''А что с ними будет?'' Жуткий страх и оцепенение охватили всех. А командование отряда решило вырыть яму за конюшней и... порубить их. Но ревкомовцы, опасаясь за свои жизни, упросили Петрова увезти их куда-нибудь из станицы. 26 сентября были срочно мобилизованы подводы. На рассвете арестованных погрузили в подводы со связанными руками и печальный обоз под усиленной охраной карателей вышел из Курджипской в направлении станицы Безводной. Путь туда - по горам, заросшим лесом, который вплотную подступал к дороге. Если бы они все сразу начали побег - кавалерией в густом лесу не развернешься, - многие могли бы остаться живы. Но... необъяснимое оцепенение, физическое и душевное, роковая покорность даже перед лицом смерти охватили их в тот момент. Отряд с обозом арестованных Курджипских казаков прибыл в Безводную. Их всех загнали в школу. Выставили охрану. В течение всего дня, 26 сентября, шел ''суд'' над арестованными... Но... без судьи!.. В результате такого разбора были отделены от общей массы 15 человек и отправлены под охраной в Майкоп, а оттуда поездом вывезены в бессрочную ссылку на каторжные работы в г. Архангельск. В их числе оказался и мой дед - Александр Ильич Белоусов. Каторжный труд, скотское содержание и кормление (бараки с голыми нарами да похлебка из отрубей) сделали свое дело - дед на второй год там и умер. И даже извещения не было. Из Безводной часть всадников из отряда ездила в станицу Дагестанскую. От ревкома они потребовали казаков для казни. Но... произошло невероятное. Председатель ревкома был не трус и, имея мужество и гражданскую совесть, заявил: ''У нас, в Дагестанской, врагов Советской власти нет!'' А когда каратели стали настаивать и угрожать, он им сказал: ''Ну, тогда берите меня!'' Так этот смелый человек, рискуя своей жизнью, спас от безвинной смерти несколько десятков своих земляков. В результате арестовали лишь двух девушек - сестер Вербицких, обвиненных в связях с бандой. Насколько это верно, не проверяли. Их привезли в Безводную и заперли в школе с Курджипскими казаками. Безводненский ревком готовил место казни. Собрали 16 парней и заставили их рыть яму на лугу, недалеко от р. Працюха. К середине ночи яма была готова. Подъехали трое верхом на лошадях и приказали ревкомовцу увести людей. Одному из парней каратели приказали держать их лошадей. Приговоренные к казни были связаны попарно и еще общей длинной веревкой - все вместе. По обеим сторонам ехали верховые с саблями наголо. В голове колонны шел священник. Перед началом казни Петров вывел из колонны двух казаков и приказал поставить их по краям ямы. Громко, чтоб слышали все, сказал: ''Смотрите, как Советская власть карает своих врагов!'' Первым подвели к яме священника. Он молча, не проронив ни слова, встал на колени. Каратель так же молча подошел, пригнул его голову, подправил волосы, отступил на шаг, лихо взмахнул саблей. Клинок блеснул... Кровь фонтаном брызнула вверх, и тело сползло в яму. Казнь началась. Обреченные молча, безропотно подходили к яме. Лихие рубаки были возбуждены, вели себя браво, хвастались друг перед другом, у кого острее сабля... ''Моя лучше! Вот смотри''. Взмах... Блеск!.. И голова падает в яму. Ни капли сострадания к несчастным. Скорее наоборот, злорадство и ненависть. Но не у всех хватало сатанинской силы, чтобы одним взмахом снести голову... Кое-кого лишь тяжело ранили. Обреченный живым падал в яму. Вскоре оттуда стали слышны хрипы и глухие мольбы: ''Добейте!'' А рубаки устраивали потеху: обреченного ударяли по шее саблей плашмя. Человек падал, а каратель заливался хохотом: ''А ну вылазь!.. Полные штаны наложил? Что ты, казачья морда, там увидел: рай? Или ад?'' Натешившись, срубали голову? Обреченные колонной стояли в пяти метрах от ямы, ожидая своей участи. Последними подвели к яме девушек. Одна шла молча, а вторая плакала и молила: ''Не убивайте меня! Я ни в чем не виноватая! Пощадите! Делайте, что хотите, не убивайте!..'' Палачей не пришлось долго уговаривать... Натешившись вдоволь, один из них проткнул ей грудь клинком. За волосы подтянули к краю ямы, отрубили голову. Окончив дело, каратели пошли мыть клинки... Темная масса в яме шевелилась. Шел пар. Слышны были хрипы и стопы... Петров приказал: три дня яму не закапывать. Двух казаков, Акима Трайнинова и Ивана Усенко, что стояли у ямы и видели этот ужас, Петров отпустил со словами: ''Идите и расскажите, что вы здесь видели''. Карательный отряд, захватив 37 казаков из станицы Безводной, ушел в Самурскую, где их казнили... А самурских казаков рубили в Черниговской... ''Нет более святого места в этой станице, чем эта братская могила зверски убиенных православных казаков со своим священником протоиереем Иоанном Федоровым _ так начал после панихиды свою речь епископ Майкопский и Адыгейский Пантелеимон, - большевики - коммунисты подняли красный флаг, цвет пасхи - Воскресения Христова, а служить стали сатане, заливая святую Русь кровью своих соотечественников - отцов, матерей, братьев и сестер. Кровь невинно убиенных вопиет к Богу, к отмщению. И оно наступило''. ''Не предложившие Бога пред собою'' (Пс. 53, 5), строители коммунизма сгинули, оставив ''своему народу'' в наследство умирающие станицы, брошенных стариков, пьянство, наркоманию, разврат''. Склонив флаг Кавказского линейного казачьего войска над братской могилой, в скорбном молчании стояли казаки и станичники. ''Эх, как жаль, что не дожил до этого дня мой отец'', - нарушил тишину Валерий Васильевич Четвериков, внук погибшего здесь в ту роковую ночь Трофима Четверикова. С 1970 года Василий Трофимович Четвериков тайно от властей устанавливал список погибших и место их захоронения. А в 1990 году своими силами изготовил и установил крест, табличку с именами погибших и металлическую оградку. Но нашлись вандалы - последователи Петрова, которые в 2000 году разобрали оградку для своих нужд. Тяжело болея, Василий Трофимович умер, слава Богу, не увидев всего этого. Безводенцы во главе с войсковым старшиной Ивановым Владимиром установили новую оградку над братской могилой. А сейчас ведут поиск захоронения 37 станичников, порубанных в ст. Самурской. Да поможет в этом святом деле им Господь! Воодушевленные столь высоким визитом в свою станицу владыки Пантелеимона, станичники выразили желание открыть у себя церковный приход и просили содействия Его Преосвященства. И еще. Нынешние жители Безводной обращаются к тем, кто когда-то был связан с этой станицей, но в силу обстоятельств покинул ее: ''Возвращайтесь! Возвращайтесь на эту прекрасную землю, возвращайтесь к могилам своих отцов и дедов, возвращайтесь к своим корням! Здесь хватит места для всех, и наша благодатная земля прокормит и вас, и ваших детей''. В. А. САХНО,
Отправлено: 28.05.12 09:08. Заголовок: лысый придя к власти..
лысый придя к власти умыл кровью всю Россию, и нет оправдания этим зверствам которые уничтожили и покалечили не только очень много жизней, но и церковь и духовность в России
Интересная тема затронута. Изучению истории гражданской войны, революции и трагедии казачества я посвятил много времени, открывая для себя множество интересных фактов. Приходилось днями сидеть в библиотеках, интернете, архивах и т.д., для того, чтобы разобраться в том, что действительно происходило в то жестокое время. Гражданская война напрямую затронула нашу семью, моих предков, некоторые из которых погибли в степях Кубани в составе добровольческой армии А.И.Деникина, некоторые погибли в боях под Екатеринодаром и там же похоронены (мой прадед - Иван Николаевич - офицер царской армии - погиб в возрасте 33 лет). Некоторые ушли за кордон, в эмиграцию. Я об этом писал на форуме, в разделе - "фото казаков". Но речь не об этом. Не буду здесь рассуждать на тему, кто прав, а кто виноват, а просто приведу один из многих исторических фактов, касающийся родной станицы Брюховецкой в годы гражданской войны. Если кто-то будет въезжать в Брюховецкую со стороны г. Тимашевска, то слева увидит поклонный крест. В гражданскую войну рядом с этим самым местом были расстреляны 20 казаков-станичников и священнослужитель - Михаил Лекторский. Перед казнью большевики изощрялись в пытках и издевательствах над казаками, но больше всего досталось именно священнослужителю. Его заставляли под пытками отречься от Православной Веры и признать, что Бога нет. Но он был, тверд характером и духом и не сделал этого. Когда их везли на место казни одному казаку удалось развязать руки и он предложил Священнику бежать, но тот сказал, что будет нести свой крест до конца. Он благословил казака на побег и тому действительно удалось бежать от конвоиров (кстати, это именно он в последствии и рассказал о той трагедии). Ну а остальные, как я и писал, были казнены, но ни один не дрогнул и не сломался перед расстрелом. В последствии, там был установлен поклонный крест, который и стоит на том месте и сейчас. Мы бываем там, иногда наводим порядки и вспоминаем погибших. Царствие им Небесное! Вот такой вот небольшой исторический факт. А все-таки люди были раньше - железо!!!
Цитата" Казаки перегнули палку оказавшись в меньшинстве и народ победил" да какбы народ и был у нас казаки! Кто кого победил? Братоубийство процветало,хаос!
Отправлено: 04.06.12 06:25. Заголовок: original пишет: Цит..
original пишет:
цитата:
Цитата" Казаки перегнули палку оказавшись в меньшинстве и народ победил" да как бы народ и был у нас казаки! Кто кого победил? Братоубийство процветало,хаос!
Казаков на Кубани не было и 10% которых силой загнали с Украины. Братоубийство процветало, Вы правы. Но победили братья которых на Кубани было большенство, то есть местные жители а не пришлые. На ряженных казаках сегодня делают деньги, тех кто серьёзно думает о возрождении казачества мне искренне жаль.
Те кто пострадал не меньше казаков - жители России.
Я думаю никто не оспаривает трагедию гражданской войны на территории всей России. Но в данной теме обсуждается именно происходящие на Кубани. makar1970 пишет:
цитата:
Казаков на Кубани не было и 10% которых силой загнали с Украины.
ИМХО автор поста заблуждается в истории освоения Кубани. 30 июня 1792 г. особой грамотой Екатерина II пожаловала Черноморскому казачьему войску земли на правобережье Кубани от Тамани до устья Лабы. С этого момента и идет освоение Кубанских земель. Первоначально Запорожскими а в дальнейшем и Донскими казаками. Освоение происходило в 2 этапа , освоение правого берега Кубани с созданием кордонной линии, освоение черноморского побережья. Второй этап - освоение левого берега Кубани и Кавказа проходило после 1841 года. Если говорить о местном населении, то на правом берегу Кубани преобладали кочевые племена Нагайцев, на побережье господствовали Турки, на левом берегу Кубани и Кавказе Черкесы и другие горские народности. Переселение русскоязычного населения не казачьего сословия на Кубань стало возможным только после 1861 года после отмены крепостного права. Когда с Украины и из Российских губерний потянулся народ в поисках лучшей доли. Вот и делайте выводы, кто на Кубани коренное население, а кто пришлое. И у кого было больше мотивов погибнуть отстаивая свою родную землю.
Отправлено: 01.07.12 20:32. Заголовок: да ладно вам.... еще..
да ладно вам.... еще с 1820х -30х годов села(не хутора и станицы, а именно села) основывали обычные русские люди... не казаки примеров придостаточно....
например тот же бешпагир
История. Основателями этого села были несколько крестьянских семейств Курской губернии, который в 1798 г. переселились сюда по предложению начальства и водворились на отведенной им казенной земли. С течением времени количество населения увеличивалось новыми выходцами из внутренних губернии России поселяне устроили небольшую часовню, а поселок свой назвали Бешпагиром или, по местному, Спажиром. В 1833 году крестьянам новаго поселка предложено было перейти из крестьянского сословия в казачье, а поселок назван станицей Бешпагир. Но в 1869 г., 30 декабря, станица Бешпагир обратно перечислена из военного в гражданское ведомство, а казаки переименованы в крестьян-собственников. Некоторые из казаков не пожелали снова перейти в «муяшкове» и, по предлоя;ен1Ю начальства, переселились на «Линию».
Отправлено: 01.07.12 20:35. Заголовок: т.е до 1833 года в б..
т.е до 1833 года в бешпагире жили крестьяне...а с 1833 года ...опа на.... казачки почти все старые населенные пункты ставропольского края(нынешнего) имеют похожую историю основали крестьяне...во время кавказской войны их причисляли к казакам... после 1860 года обратно в крестьяне переименовывали....
P.S. но после 1991 года снова все колхозники и крестьяне считают себя казаками
P.S. но после 1991 года снова все колхозники и крестьяне считают себя казаками
Значение современного казачества является темой многих дискуссий как в электронных так и в печатных СМИ не один год. Я считаю, что на этот вопрос должен ответить каждый для себя, кто считает себя казаком. Что для него казачество, почему он имеет право называться казаком и, что он может сделать для возрождения казачества. А оценку дадут люди, как известно со стороны виднее.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 100
Права: смайлы да, картинки да, шрифты нет, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация вкл, правка нет
- участник сейчас на форуме
